Юрию Кукину
Из общенья слагают песни.
Только как ни крутите лиру,
Подмахнули там что-то в Хельсинки...
Миру – мир, но ОВИР – ОВИРу.

На мосту лейтенанта Шмидта,
Где разводят имя и званье,
Пропадал талант композитора
Ивана Дмитрича Зайна.

Как он на воду слезы капал,
От реки не подъемля взора.
А на Неве-рукаве, как запонка,
Сверкала залпом "Аврора”.

Как он замысел мог вынашивать,
Исааком нигде не значился.
Не носил ничего ненашего,
Из-за авторских не артачился.

"Пропади ты пропадом, Ванька! –
Молвят три собутыльницы утром, –
Выйди вон, да на бочку встань-ка,
Ты эпоху с непрухой спутал!”

Молвит первая Зайну, Любка:
"Что ж, что в музыке ты Кулибин,
А в Израиль не можешь Люфтваффе
Угнать хучь какой бы там ни был?”

Молвит Зайну Лариска, вторая:
"Что ж не крутится твоя фуга?
Раскрутись на балет
"Стирающая штаны любимого друга"”.

Молвит третья, вовсе сука:
"По моим сусекам ты Скрябин,
Пропиликал все, промяукал,
Эпохален ты и похабен.

Мимо похоти не пройдешь ты,
Остальное всё мимо да мимо.
Тут ли, там ли, а пропадёшь ты,
И отдельно и неделимо!”

Он прервал ораторию разом,
Он бежал через Марсово Поле.
В стане ноты смешались с фазами.
В мыслях сдвиги смешались с бемолями.

И, диплом разорвав на порции,
Обрусевший от муки расовой,
Он книжну свою консерваторскую
В набежавшие волны сбрасывал…
1979